2020-7-28 08:17 |
Сочи - это не только пляжи, море, горные лыжи, Олимпиада и Формула-1, но и литературно-исторические сюжеты, по которым можно изучать историю России.
Сочи - это не только пляжи, море, горные лыжи, Олимпиада и Формула-1, но и литературно-исторические сюжеты, по которым можно изучать историю России. На курорте жили и умирали, творили и отдыхали, гостили и оставались жить разные писатели: от декабристов до наших современников. Об авторах, живших там, роли города в их судьбе, о том, куда бежал Лев Толстой и как бесследно пропала авторская рукопись «Братьев Карамазовых», «АиФ-Юг» рассказала заведующая научно-экспозиционным отделом сочинского музея Николая Островского Ольга Матвиенко.Два дома-музеяВ Сочи два писательских дома-музея - Николая Островского, автора легендарного романа «Как закалялась сталь». В горах Красной Поляны - эстонского классика Антона Хансена Таммсаре. Островский прожил в Сочи свои последние годы, Таммсаре тоже приехал на лечение и лихо изменился за время пребывания здесь. «Душа Таммсаре сливалась с необычной для него природой, - рассказывает Ольга Матвиенко. - И это повлияло на его творчество. Неудивительно, что, когда Таммсаре вернулся на родину, его творческая жизнь приобрела другое качество. Если до поездки он писал лишь очерки в газеты, то после возвращения начал серьёзно заниматься литературой».Николай Островский и Антон Таммсаре - далеко не единственные писатели в истории курорта. В 1994 году Ольга Матвиенко начала работать над экспозицией «Литературный Сочи» и сделала за это время массу интересных открытий. Первыми русскими писателями на Кавказе стали сосланные декабристы Александр Бестужев-Марлинский и Александр Одоевский. Они оба служили там. Сражались, писали и погибли в этих местах. Бестужев-Марлинский в 1837-м при высадке десанта у мыса Адлер, Одоевский - в 1839 году в форте Лазарев, сейчас Лазаревское. Позже в Сочи обосновалась «шестидесятница», последовательница идей Николая Чернышевского Екатерина Майкова, литератор и прототип героинь романов «Обломов» и «Обрыв» Ивана Гончарова. Жили и работали Валентина Дмитриева, Максим Горький, Вячеслав Иванов, Николай Недоброво. А после революции - многие советские писатели.Такие разные свободы«Сочи литературный, конечно, не так известен, как Москва Булгакова или Петербург Достоевского, - продолжает Ольга Матвиенко. - Но всё же с 1994 года мы собрали большую коллекцию документов, личных вещей писателей, побывавших у нас в разное время. И когда складываешь всё это в единую «сюжетную» линию, то чётко прослеживается тема свободы. В широком смысле - как попытка переустроить общество: декабристы пытались перекроить страну по принципам, которые казались им справедливыми. Екатерина Майкова поддерживала идеи Николая Чернышевского, Валентина Дмитриева сочувствовала народникам. Позже здесь была толстовская коммуна, и не одна. Творчеством Аркадия Гайдара, Владимира Маяковского, Дмитрия Фурманова и других частых гостей курорта двигало желание переустроить мир. Андрей Белый и Вячеслав Иванов в Сочи, пытались переиначить язык литературы».Для Андрея Белого, отец которого когда-то купил участок в этих краях, Красная Поляна, по словам Ольги Матвиенко, стала божественным провидением.«Именно там он, воодушевлённый горами, природой, обстановкой, пытался создать новый литературный язык, - продолжает Ольга Матвиенко. - Особенным местом стала Красная Поляна и для поэта-символиста Вячеслава Иванова - там он начал поэму «Деревья».И там же вместе с другом, философом Владимиром Эрном, пытался основать духовную общину. А перебравшись в Сочи, в пансионат «Светлана», переводил Эсхила, написал более 20 стихотворений, работал над поэмой «Человек».Когда видишь и понимаешь, как судьбы писателей переплетаются в единую цепь событий, то понимаешь: всё неспроста. Глеб Успенский стремился в Туапсе, чтобы посмотреть, как живёт коммуна. Но разочаровался в ней. Тогда, желая освежить впечатления и переосмыслить увиденное, нанял лошадей и проехал до поста Лазаревского. И в «Письмах с дороги» написал, что Черноморское побережье будет заселено «всевозможными интеллигентными людьми, философами, людьми своего царя в голове, они придут жить на новое место, и будут жить заново».О свободе и несвободе, по словам Ольги Матвиенко, и другие, более современные тексты: стихотворение «Пятидесятые» Евгения Рейна, баллада Иосифа Бродского «Второго января, в глухую ночь,/мой теплоход ошвартовался в Сочи». Владимир Высоцкий гостил в городе много раз. О свободе писал в повести «Женщина в море» советский диссидент Леонид Бородин.«Жизнь здесь карамельная»Почему Сочи, который мотивировал и вдохновлял многих приезжих писателей, так и не воспитал своего собственного известного автора? «У меня есть достаточно обидное для города предположение, как говорил Константин Федин об Абхазии: «Я не ожидал ни такой пышности, ни такого безделья. Это не страна, а какая-то пастила, и люди там как карамель», - делится предположением Ольга Матвиенко. - Да, Сочи помог Таммсаре стать настоящим писателем, Островского побудил остаться здесь жить. Но всё-таки есть у нас и свои писатели - я хоть и не поклонник фантастики, но недавно с удовольствием прочла роман «Акванавты» недавно ушедшего из жизни Сергея Павлова».Одновременно с мотивом большой, великой свободы Сочи, по словам исследовательницы, ассоциировался и со свободой «низкой», телесной.«Пошленький мотив курортного романа появляется ещё в рассказе Ивана Бунина «Кавказ», - рассказывает Ольга Матвиенко. - В советское время Юрий Герман писал, что Сочи - это «место, куда уводят чужих жён», город называли «эрогенной зоной России».Радость находкиПо словам кандидата филологических наук, такой имидж затрудняет поиски информации - знаковые писатели прошлого с гордостью писали рядом с датой создания произведения место настигшего его вдохновения: Ялта, Коктебель, Переделкино. Сочи считали непрестижным городом, недостойным внимания классика. Приходится перечитывать мемуары, дневники, письма, и из них по крупицам вылущивать детали пребывания писателя в Сочи. «Самая главная радость в работе, когда находишь что-то и раскручиваешь цепочку, - говорит Ольга Матвиенко. - Например, мы знали, что поэт Николай Клюев был в Сочи в 1931 году, жил в Доме отдыха печатников, который позже стал санаторием «Правда». Но, готовясь к очередной презентации, я нашла его письма из Сочи другу, художнику Анатолию Яр-Кравченко, датированные 1930 и 1932 годами. А в 1935 году тот же Яр-Кравченко по протекции художника Исаака Бродского писал портрет Николая Островского. Вот такие переплетения. Позже, когда рассказываешь о пребывании в городе того или иного писателя, показываешь фотографии, открытки прошлого, позапрошлого веков, город оживает, и сюжет превращается в своеобразное кино. Фон эпохи высвечивает и само время. Поэтому посетители музея часто признаются, что после экскурсии хотят перечитать упомянутых авторов».Куда бежал Толстой?«Один из наших краеведов предположил, что Лев Толстой, когда покинул в 1910 году Ясную Поляну, направлялся именно в Сочи, - рассказывает Ольга Матвиенко. - Логическое обоснование для такой версии есть - существуют воспоминания, что писатель направлялся в одну из толстовских коммун, а на побережье Чёрного моря их было несколько: в Туапсе, Архипо-Осиповке, в Сочи на Верхней Мацесте». Кандидат филологических наук вспоминает, как однажды озвучила эту версию во время экскурсии, а в ответ услышала литературоведческую сенсацию: «Да бросьте вы, он во Владикавказ ехал, у него ж билет в кармане нашли». Все рассмеялись, потому что никто из исследователей о билете во Владикавказ ни разу не слышал. Если история с побегом Льва Толстого - всего лишь предположение, то в судьбе наследия Фёдора Достоевского Сочи точно сыграл немаловажную роль. Во время февральской революции вдова классика Анна Григорьевна приехала в Сочи, где ранее купила участок и построила дачу с названием «Отрада».«Она часто приезжала сюда на лето поработать, здесь же хранилась часть архива писателя, - рассказывает Ольга Матвиенко. - Революционные события в Петрограде пожилую женщину напугали, она хотела укрыться от них на побережье. Но дворник, выпивая по вечерам, угрожал, мол, скоро вам, буржуям, покажем. Тогда вдова Достоевского собралась в Крым, по дороге заболела, и неизвестно - либо сама в болезни оставила где-то часть рукописей, либо у неё украли. Известно лишь, что позже на границе Туапсе задержали поручика Вронского, у которого оказались «два пуда рукописей эпистолярного наследия» и других документов из архива Достоевского. Власть в городе принадлежала Черноморской народной республике, и буквально на следующий день архив писателя был похищен сотрудником Революционно-следственной комиссии И.А. Канделаки, скрывшемся на территории Грузии. Вскоре он стал требовать за бумаги у советского правительства солидную сумму в золотых червонцах. Только через пять лет, в 1925 году, власти выкупили архив Достоевского, но рукопись «Братьев Карамазовых» отсутствовала в своде документов, хотя и была обозначена в каталоге. С тех пор рукопись нигде не всплывала. У одного питерского исследователя есть предположение, что эту рукопись могли продать на Запад заинтересованному коллекционеру».
Подробнее читайте на kuban.aif.ru ...
