2017-12-6 16:55 |
Певец Оперы Бастилия и актер из фильма «Парижская опера» рассказал в интервью для Макс-Портал. ру о работе и съемках в кино. 23 ноября в российский прокат вышел фильм «Парижская опера» — документальная кинолента об одном из самых старейших театрах Европы.
Целый год съемочная команда снимала закулисную жизнь Оперы Бастилия (одно из подразделений Парижской национальной оперы). В кадр попали новые постановки, репетиции хора и оркестра, забастовки актеров, пресс-конференции, работа костюмеров и звукорежиссеров. Одна из сюжетных линий фильма повествует о Михаиле Тимошенко, молодом певце из России, который закончил Веймарскую консерваторию, прошел прослушивание в Парижскую оперу и был принят в молодежный состав.
Как юноша из уральской глубинки стал петь во французском театре и снялся в кино, чем оперные певцы напоминают олимпийских спортсменов и в чем сакральный смысл музыки — в интервью с Михаилом Тимошенко.
О работе оперного певца-фрилансера
Официально я являюсь фрилансером, потому что во Франции, Италии, Испании и франкоговорящей Швейцарии нет системы трупп, то есть на каждую новую постановку певцы приглашаются отдельно. У меня уже расписан этот год, заполняется следующий сезон, и ведутся разговоры о сезоне через два года. На данный момент у меня три проекта в Опере Бастилии: в этом году я пел в опере «Дон Карлос», в начале декабря — «Бал-маскарад» и в конце года будет «Борис Годунов» с Ильдаром Абдразаковым в главной роли. Практически я работаю в Бастилии, но официально я все равно являюсь фрилансером. Работа фрилансером дает мне большие преимущества — я могу работать в театре Бордо, театре Монте-Карло и других театрах Франции, да и не только Франции, у меня был проект в Испании. Я в принципе свободен. Я открыт для многих предложений, пока молодой, пока голодный (смеется).
Труппа хороша тем, что если ты являешься частью труппы, то у тебя будет постоянная работа, будет занятость. Но плюс фрилансера в том, что ты можешь сам выбирать свой объем работы.
О семейной поддержке
Всю мою учебу в Германии и в России вынесла на своих плечах моя семья, это стоило огромных затрат финансовых, физических и психологических. Это была одна большая авантюра, которая, слава богу, увенчалась успехом.
Моя карьера только-только набирает свой ход, но что наиболее важно, любая карьера невозможна без надежной опоры. Именно этот фундамент, который лег в основу любых моих достижений нынешних и будущих — это то, что обеспечили мне мои родители. Мы не бедная семья, но богатыми мы тоже не считаемся, мы обычная семья среднего достатка. Если бы не было возможности учиться в Германии, я бы, наверное, пошел в оренбургскую консерваторию, поехал в Москву, Санкт-Петербург. Я бы наверное поступил и как-нибудь там реализовался. Но без поддержки моей семьи я бы не смог учиться в Германии.
О сомнениях
Я никогда об этом напрямую не спрашивал, но я точно знаю, что сомнения у моих близких были. Причем моменты были очень острые. Я, допустим, помню, как во время моего поступления в Веймар завалил экзамен по сольфеджио — не добрал несколько баллов. Я позвонил маме, она расстроилась, потом спросила: «А может заняться чем-то другим?». Я плохо помню этот разговор, потому что на тот момент я не мог даже понять масштабы возможных проблем. Грубо говоря не видел дальше собственного носа. Мне было 17 лет. Могу сказать, что я был послушным отроком, но умным или дальновидным отроком я никогда не был.
Когда я окончил консерваторию, когда я окончил Парижскую академию, когда стал работать как фрилансер, когда я столкнулся с тем, что называют реальность — я могу сказать, каким же дураком я был. Как много вещей я пропустил мимо своих ушей. Я не мог даже оценить значимости каких-то моментов, которые сыграли важные роли в моей судьбе, моей карьере и моей жизни. Я их в принципе не мог тогда оценить, только со временем пришло понимание, и главное — как много мужества нужно было моей семье, чтобы поддержать свое чадо и отослать за бугор на обучение . . . музыке. Мужество и, возможно, даже отвага моих родителей в том, что они дали мне полную свободу — как финансовую, так и психологическую. И доверились. Мне просто отсылали какую-то сумму денег в год и никогда не контролировали и не спрашивали. У меня самая обычная семья — мама бухгалтер, отчим инженер, то есть практичные приземленные профессии. Для них будущее музыканта выглядит очень нестабильно. А в простой семье стабильность все же превалирует над творчеством. Это удивительно, что они поддержали мое желание.
О воле случая и закономерностях
Что повлияло на мою карьеру как певца — случай или упорный труд — любой ответ будет лишь предположением. Это сплав случайностей и закономерностей.
О сакральном смысле музыки и смысле жизни
Я помню, как во время учебы длительными вечерами я гулял по парку, размышлял о всяких вещах, высоких и не очень, как быть музыкантом, что есть музыкант, что есть музыка, как она влияет на сердца людей. Это бесконечная цепочка, которую можно выстраивать бесконечно. Древнегреческих поэтов тоже раньше звали певцами, хотя они писали стихи. Это были поэты, которые повлияли на эпохи, которые изменили поколения, изменили мышление десятков тысяч людей. Они определили направляющие мировой культуры в целом.
О Парижской опере
На тот момент, когда я только поступал или даже думал о прослушивании в Парижскую оперу, то для меня она была каким-то монументом, столпом недвижимым, массивным, и конечно же недостижимым, как Букингемский дворец.
О конкуренции
Да, сейчас я понимаю, что Парижская опера — это пиратский корабль. И мы все там пираты. Я говорю о себе и своих коллегах — все мы друзья, все мы хороши, но кто успел тот и съел, и других правил нет. Либо ты можешь, либо ты не можешь. Как ты можешь, почему ты можешь и т. д. , эти вопросы они касаются только тебя и никого абсолютно не интересуют. И мне нравится этот дикий кураж певцов, которые как спортсмены на олимпийских играх, преодолевают границы возможного, пытаются вырваться из тела, найти крылья, что-то преодолеть, либо себя, либо других, либо даже какие-то жизненные ситуации. Мне нравится это, мне нравится этот кураж. Я никогда не пробовал серфинг, но мне кажется, это что-то подобное, когда жизненная волна, она идет позади тебя и твоя задача как музыканта, как певца, на ней удержаться.
О фильме “Парижская опера”
Любые моменты в фильме, которые касались меня и моего окружения, не были игрой на камеру. Вообще вся линия молодого певца, прибывшего в Бастилию, является идеей и заслугой режиссера Жана-Стефана Брона. Сам он только ходил сзади с камерой. Никогда ничего не говорил, никогда ничего не предлагал, не просил сделать дубли, подсоединял микрофон, и просто наблюдал.
О современной опере
Раньше в опере в приоритете был голос, но современный зритель очень требователен, ему хочется больше шоу. Я считаю, что во всем важен баланс. Я не фанат голоса, для меня голос — это всего лишь средство для достижения цели. Я могу оценить качество голоса, тембровую окраску, голосоведение и все подобное, но мне важно, что хочет сказать певец во время своего выступления своим пением, своей строчкой, своим слогом. Тоже самое касается постановки. Мне нравятся хорошие постановки, пусть даже дорогие, пусть даже современные, но несущие какую-то идею, какой-либо ясный импульс. Но опять же ударяться в крайности. . . Я помню бы я хотел увидеть в оперном театре вечером. Я где-то посредине. Мне важен посыл, который в конце останется в сердцах слушателей.
Из положительных примеров — опера «Нюрнбергские мейстерзингеры» Вагнера. Проходила здесь, в Парижской опере. Пятичасовая постановка, тяжелая для восприятия музыка из-за своей длительности и комплексности. Это самая приятная опера из всех, которые я видел в своей жизни, пять часов пролетают незаметно. Постановка была очень дорогой, там были большие декорации, роскошные костюмы, но и певцы были замечательные — настоящий уровень мировой оперы. Очень сложно достичь именно этого тонкого баланса между хорошей продуманной мизансценой и качеством певцов, когда певец не просто показывает свои голосовые данные, но также раскрывает себя и своего персонажа как личность. Когда создается какой-то особенный мир на сцене, который часто не отделен от зрительного зала какой-то ширмой. И у всех трех тысяч человек в этом зале возникает чувство, что они там, они в этом мире. И это нельзя купить за деньги. Надо лишь иметь удачу увидеть и услышать это.
Вне музыки
Музыка занимает всю мою жизнь и на другие увлечения уже времени не остается. Мне очень нравится история, я сейчас занят проектом Бориса Акунина «История государства Российского».
О желаниях и целях
Я — счастливый человек. У меня замечательная семья, у меня прекрасная невеста, я занимаюсь любимым делом, причем занимаюсь им успешно, о чем еще можно мечтать?
Я думаю, что никогда не скажу, что я добился всего, чего хотел. Я и не хочу так говорить, всегда будут какие-то мечты, интересы. Цели — это другое. Цель у меня, допустим, помогать моим родителям финансово, купить квартиру для себя и своей семьи, обучиться на права в этом “ужасном” для вождения городе, как Париж. Так что это даже не мечты, это цели, с течением времени они осуществятся.
Или же глобальная цель — стать тем певцом, который должен изменять. Искать, как влиять, на что влиять, чем влиять, или даже «а почему влиять» — еще так много вопросов. Поэтому ставить какую-то одну цель для себя, чтобы целенаправленно туда идти туда — пока это не мой путь. Я знаю таких людей, которые действительно ставят себе цели, и достигают их. На данный момент я просто пытаюсь делать лучшее из того, что я могу. А куда меня это приведет, посмотрим.
Новости
Культура
.
Подробнее читайте на maks-portal.ru ...